Продышаться чтобы (не — продать,
не — понравиться, не — приглянуться).
Выдохнуть, во-влечься, не-проснуться...
И всё выше ноту (нотой!) брать.
© Кира Черкавская, 30 мая 2009.
суббота, 30 мая 2009 г.
пятница, 22 мая 2009 г.
Ученица. II: Твои Слова
Любила. Знала. И забыла
Надолго — на
Полжизни. Их стихии сила
Дошла — до дна
Души моей: И угнездилась,
И дарит — плод.
И то, о чём всю жизнь молилась —
Произойдёт.
© Кира Черкавская, 21 мая 2009.
Надолго — на
Полжизни. Их стихии сила
Дошла — до дна
Души моей: И угнездилась,
И дарит — плод.
И то, о чём всю жизнь молилась —
Произойдёт.
© Кира Черкавская, 21 мая 2009.
четверг, 14 мая 2009 г.
Ученица. I: «Préjugé»
I haven’t learned yet to speak as I should, calmly. Czesław Miłosz
Примериваю втуне твой корсет:
Он грудь теснит, а в талии свободен?
А! В самый раз! Когда другого нет
щита от черни: бездарей, уродин
безмозглых — беспонтовых этих Мил
Смирновых… «Мал и мерзок»??? Как же Пушкин,
писав о Байрона записках прав! — И был,
и остаётся. — Медные полушки
всё режут свою правду: Золотой
у них покрыт вонючею коростой…
Позволь мне — Ученицей! — за тобой
чрез все века… Брести? Лететь! Непросто,
но весело и жутко — быть… Щитом.
Мечом. Плащом. Кольчугой. Отголоском.
Собою. Сплошь исписанным Листом.
И девочкой — ничьей — темноволосой.
© Кира Черкавская, 8 — 9 мая 2009.
Примериваю втуне твой корсет:
Он грудь теснит, а в талии свободен?
А! В самый раз! Когда другого нет
щита от черни: бездарей, уродин
безмозглых — беспонтовых этих Мил
Смирновых… «Мал и мерзок»??? Как же Пушкин,
писав о Байрона записках прав! — И был,
и остаётся. — Медные полушки
всё режут свою правду: Золотой
у них покрыт вонючею коростой…
Позволь мне — Ученицей! — за тобой
чрез все века… Брести? Лететь! Непросто,
но весело и жутко — быть… Щитом.
Мечом. Плащом. Кольчугой. Отголоском.
Собою. Сплошь исписанным Листом.
И девочкой — ничьей — темноволосой.
© Кира Черкавская, 8 — 9 мая 2009.
среда, 6 мая 2009 г.
воскресенье, 3 мая 2009 г.
ФД. I: Взрослое
Здесь хмурый лес деревню сторожит.
Пространство здесь парализует волю.
Здесь под камнями боль моя лежит:
Живёт. Не умирает поневоле.
Здесь о прошедшем позабыть нельзя:
Две ели глаз затягивают в омут.
И ветер плещет, утлый дом неся
от одного не-бытия — к другому.
© Кира Черкавская, апрель 2009
Пространство здесь парализует волю.
Здесь под камнями боль моя лежит:
Живёт. Не умирает поневоле.
Здесь о прошедшем позабыть нельзя:
Две ели глаз затягивают в омут.
И ветер плещет, утлый дом неся
от одного не-бытия — к другому.
© Кира Черкавская, апрель 2009
ФД. II: Детское
Выздоравливай, Дружочек, не болей,
не грусти. Набухли почки тополей.
Скоро будет настоящая весна.
Скоро ты у нас останешься. — Одна.
Разлетятся Брат и Сёстры — кто куда:
по соседству и в другие города.
Будем видеться мы с ними — иногда.
Ты — останешься со мною. — Навсегда.
Выздоравливай. И больше не болей.
Скоро-скоро снег совсем сойдёт с полей.
И начнётся настоящая весна.
И острее станет давняя вина.
Но и крепче будет — верная любовь.
Рюкзачок к отъезду в отпуск приготовь.
И отправимся с тобою мы туда,
где слезы прозрачней талая вода.
По-над лесом там две ёлочки растут.
Мы задержимся у них — на пять минут:
Я причину тебе вряд ли расскажу.
И у камешков тихонько посижу.
Там — под ними — глубоко запрятан страх.
Человек — не Бог. Не всё в его руках.
Но об этом знают Люди. А тебе —
не дано, Малыш, противиться Судьбе.
Выздоравливай, Дружочек, не болей,
Нам подарит жизнь немало светлых дней.
О конце не стану думать я пока.
Так весна твоя прозрачна и легка.
© Кира Черкавская, апрель 2009
не грусти. Набухли почки тополей.
Скоро будет настоящая весна.
Скоро ты у нас останешься. — Одна.
Разлетятся Брат и Сёстры — кто куда:
по соседству и в другие города.
Будем видеться мы с ними — иногда.
Ты — останешься со мною. — Навсегда.
Выздоравливай. И больше не болей.
Скоро-скоро снег совсем сойдёт с полей.
И начнётся настоящая весна.
И острее станет давняя вина.
Но и крепче будет — верная любовь.
Рюкзачок к отъезду в отпуск приготовь.
И отправимся с тобою мы туда,
где слезы прозрачней талая вода.
По-над лесом там две ёлочки растут.
Мы задержимся у них — на пять минут:
Я причину тебе вряд ли расскажу.
И у камешков тихонько посижу.
Там — под ними — глубоко запрятан страх.
Человек — не Бог. Не всё в его руках.
Но об этом знают Люди. А тебе —
не дано, Малыш, противиться Судьбе.
Выздоравливай, Дружочек, не болей,
Нам подарит жизнь немало светлых дней.
О конце не стану думать я пока.
Так весна твоя прозрачна и легка.
© Кира Черкавская, апрель 2009
Подписаться на:
Сообщения (Atom)