Тот властный голос песнею своей
смятенье в мысли внёс, посеял смуту
в сердца и души: Вновь реестр страстей
досталось перелистывать кому-то.
А осени так страшно стало стать
последней, что она семь суток кряду
проплакала, не в силах перестать
и, страх уняв, страданье счесть наградой.
Седьмая ночь спасительной была.
Проснувшись оттого, что тихо стало,
с оконного карниза собрала
я острые солёные кристаллы.
© Кира Черкавская, ноябрь 1993
